История политической власти

Доподлинно известно, в период смутного времени, когда на престоле сменилось несколько царей, было уничтожено множество старых книг, поскольку каждый из восшедших на престол пытался возвысить свой род, уничтожив упоминания о предшественниках. А после царствования Петра I, по приказу его старшего брата Федора Алексеевича были сожжены все разрядные книги, представлявшие собой историю русских родов, память о деяниях наших предков, а заодно и все то, что проливало свет на истинную цену и последствия петровских времен.

Не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы засвидетельствовать живучесть такой отвратительной традиции, такого надругательства над российской историей и поныне. И надо напомнить современным ее носителям – взращенное таким образом конфликтное, бескомпромиссное, доходящее до взаимного политического и даже физического устранения противостояние с применением любых приемов и средств борьбы в конце концов неизбежно обратится против них самих. Этот урок отечественной истории не следует предавать забвению.

С момента провозглашения Петром I себя императором (1721 г.) по 1917 год из семнадцати человек, имевших непосредственное отношение к царскому престолу и его наследию, только восемь царских особ умерли своей смертью. Вынужденное формальное осуждение нечестных, преступных правил политической игры, сформулированных в свое время Н. Макиавелли, с удивительным постоянством контрастировало с их использованием в политической практике многими из российских правителей.

Спецификой нашего государственного строительства была культивирована почва особой веры народа в верховную власть, ее всесилие и способность решить все злободневные проблемы, даже те, которые по своей природе не поддавались конструктивному разрешению.

Российское общество изначально относится к лидерскому типу общества, в котором неразвитость социальных порядков компенсируется лидерством вождей. И, несмотря на то, что далеко не всегда их деятельность имела значимый результат, и память содержит гораздо больше негативных, чем позитивных воспоминаний об их деяниях, неистребимой в массовом сознании россиян продолжает оставаться надежда на приход к власти мудрого харизматического лидера.

Поэтому свое будущее жители России, как правило, связывают далеко не с вопросом самоорганизации, самосовершенствования. И это создавало и продолжает создавать благоприятную почву для различного рода самозванцев и авантюристов, ищущих во власти личную выгоду, способ самоутверждения, удовлетворения болезненного честолюбия и амбиций, а не разрешения злободневных социальных проблем.

И такого числа и многообразия самозванных «лидеров», «политиков-профессионалов», (только на рубеже 80-90-х годов нынешнего столетия было около дюжины претендентов на роль «спасителя страны и российского народа») трудно обнаружить в какой-то другой национальной истории. Так же трудно найти какой-либо другой народ, который бы безропотно допустил над собой такое количество насильственных, болезненных, опасных и, как правило, бесполезных экспериментов.

Нельзя не отметить и тот факт, что стремление к безопасности изначально толкало наших предков на завоевание, освоение такой территории, которая бы имела естественные рубежи защиты (полноводные реки, моря, труднопроходимые горы, болота и так далее). Это привело к гораздо меньшему по плотности, чем на Западе, расселению людей по огромной площади, что само по себе чрезвычайно затрудняло процесс государственного строительства.

Не случайно в российской действительности так глубоко пустил свои корни авторитаризм и деспотизм. Еще Екатерина II утверждала: «Столь великая империя, как Россия, погибла бы, если бы в ней установлен был иной образ, чем деспотия, потому что только она может пособить в нуждах отдельных губерний. Всякая же иная форма парализует своей волокитой деятельность, дающую жизнь»125.

В то же время оформившаяся территория Российского государства, особо значимая в геостратегическом отношении богатая полезными ископаемыми126, важная с точки зрения мировых торговых связей становилась все более привлекательной для агрессивных устремлений и Запада, и Востока.

Противодействие им и нежелание иметь за своей спиной «пятую» колонну в лице присоединившихся или присоединенных малых народов, этнических групп диктовали субъектам политической власти необходимость неординарных политических шагов.

В частности, на территории, именуемой сначала Русью, затем Россией, фактически не было рабства и колониализма в их классическом определении127, а зарождающаяся государственная власть по своей сути и содержанию становилась властью взаимно безопасного проживания на единой территории многочисленных этносов, народов, национальностей, национальных меньшинств. Она брала на себя благородную миссию помогать малым народам в историческом развитии и становлении своей государственности.

Не случайно именно на территории России сохранилось значительно больше, чем где-либо, известных мировой истории этнических общностей (как известно, только в Западной Европе исчезли более двухсот ранее проживавших на этой территории этносов). И это неизбежно сказывалось на логике строительства и функционирования государственного управления, поскольку возникала необходимость системной согласованности не только центральной верховной и местной административной властей, но и их согласования с многочисленными разнообразными укладами самоуправления этносов.

Полиэтнический фактор развития отечественной политической культуры проявил себя в особом механизме формирования политической структуры и установлении критериев необходимого образа верховного правителя, адекватных многонациональному государству.

Сознательный отказ от политики насильственной ассимиляции, от принципов племенной исключительности русичей и веронетерпимости, что позднее было закреплено российскими законами, свое логическое продолжение нашел в специфичном способе формирования правящей элиты.

Суть его состояла в следующем: присоединение к Руси территорий компактного проживания различных этносов фактически не сопровождалось уничтожением их знати и органов управления. Знать, как правило, уравнивалась правами с русской, продолжая реализовывать властные функции. Позднее она вошла в состав русского дворянства.

Как известно, около трети наших дворянских родов имели неславянское происхождение, а сын пленного чеченского вождя Шамиля накануне Первой мировой войны занимал один из ключевых постов в российском генеральном штабе. Подобная тактика, безусловно, работала на укрепление единства властных структур, однако эффективность ее во многом зависела от личных качеств верховного правителя.

Образование полиэтнического политического пространства в России накладывало свой отпечаток на содержание профессиональных и личностных качеств представителя верховной власти. Образ лидера, как политический, государственный символ, стал выполнять не только функцию мобилизации народа на согласованные преобразования, действия, но и функцию национальной интеграции, национальной идентификации.

Иными словами, политический лидер должен был обладать качествами не только режиссера преобразовательных действий, но и умелого политика, противостоящего центробежным тенденциям в многонациональном формировании. Его имя должно быть как символом защитника интересов всех субъектов этого формирования, так и предметом их общего особого уважения, гордости.

Специфика становления и развития отечественной политической культуры в значительной мере определяется особой ролью духовного фактора.

Идеологическая система нашей страны изначально создавалась Русской православной церковью. Именно ее идеологическое руководство позволило создать государство, утвердить принципы соборного единения, связать общество нормами и нравственными ориентирами христианской морали.

Как результат, было создано устойчивое, достаточно прочное государственное формирование с сильной централизованной властью и с развитым самоуправлением на местах, с господством духовно-нравственного идеала защиты отечества.

Справедливо также и то, что исторический путь развития нашего государства характеризовался периодами как длительного, так и относительно краткого безвременья и безвластия. Всякий раз самосохранение народа и государства достигалось за счет силы духовного потенциала, его нещадной эксплуатации. И именно церкви принадлежит великая заслуга в основании традиций подлинно народного образования, в становлении и развитии лучших черт русского национального характера, таких, как: абсолютное, непреклонное следование избранным принципам, работоспособность, доброта, спокойная деловитость, абсолютный жертвенный патриотизм, уважение памяти и традиций предков.

Исполняя существенную роль в воспитании и обучении подрастающих претендентов на роль первого лица в государстве, Русская православная церковь фактически явилась первым художником-портретистом, оформившим облик, социальный заказ на обязательные и важные для российского правителя черты характера, стиля поведения. И отечественная история во многом подтвердила истинность суждений, оценок и позиций наших первых идеологов в этом вопросе.

Подчас она выступала и единственным нравственным судьей неправедных действий верховной власти. Вспомним еще раз критику митрополита Филиппа в адрес Ивана Грозного, обвинения его в бесчеловечности и жестокости.

Процесс идеологического руководства страной со стороны церкви продолжался сравнительно недолго. Логика развития российской государственности, особенно с ростом самодержавия и бюрократического аппарата, оказалась несовместимой с церковной культурой, и, начиная с времен правления Петра I, верховная власть практически была выведена из сферы нравственной оценки церкви. Другого же ее нравственного судьи, кроме народной памяти, не оказалось.

История политической власти

Глава разбита на страницы

Российский политический лидер: история, современность и будущее
Отсутствие культуры власти
Развитие России при Горбачеве
Пути развития нашей страны
Власти страны

Поможем получить разрешение на строительство в 2017 году в Татарстане.

Точный калькулятор КАСКО на 2017 год для Казани.